Рождение
Вселенной
Два
Брата и Скрывший Лицо
Девять
Миров
Чудесное
Дерево
РОЖДЕНИЕ ВСЕЛЕННОЙ
Что было в самом начале времен, не знают ни Люди, ни Боги.
Тогда ведь еще не родился никто, способный запомнить. Быть
может, дети Муспелля могли бы поведать кое о чем, ведь их
мир, как говорят, появился раньше других - но не много найдется
охотников беседовать со свирепыми Сынами Огня. В их стране
всё горит, всё охвачено пламенем. Нет туда доступа никому,
кто там не рожден и не ведет оттуда свой род. Да еще сидит
на краю Муспелля великан Сурт, дочерна обуглившийся от жара,
и огненным мечом грозит всякому, кто пожелает войти... Злая
страна!
Сказывают, в начале времен не было ночи и дня, Солнца, звезд
и Луны; не было холодного моря и заснеженных гор, зеленых
лугов и прозрачных рек, звенящих по перекатам. Одна только
Мировая Бездна Гинунгагап. И если на крайнем юге ее негасимо
горело страшное пламя, то на севере, на самом дне, царил мрак
и вечный мороз. Эта страна называлась Нифльхейм - Темный Мир.
Только один источник не поддавался морозу - родник Кипящий
Котел. Но мало доброго может родиться во тьме, и вода источника
была ядовитой. Злые реки текли из Кипящего Котла по всей Бездне:
Свёль - Холодная, Сюльг - Глотающая, Ульг - Волчица и еще
другие, не лучше. Когда они отдалились от родника, широко
разлились и начали замерзать, яд выступил наружу росой, и
его прихватило морозом. Сделался иней и стал слой за слоем
заполнять бездну Гинунгагап.
Так летели века: снизу, из Нифльхейма, шел холод и свирепая
непогода, но чем ближе к Муспелльсхейму, тем больше делалось
тепла и света. Иней встречался с теплом, таял и стекал каплями
вниз. И наконец эти капли ожили, и возникло самое первое существо
- великан Имир. Он ворочался в Мировой Бездне, не зная, куда
себя деть, не ведая, зачем живет. У него не было жены, сын
с дочерью возникли из капель его пота, когда он вспотел однажды
во сне. От них пошло исполинское племя - Хримтурсы, инеистые
Великаны. Первые Великаны родились злыми и глупыми: это оттого,
что капли талой воды, давшие жизнь роду Имира, были напоены
ядом. Говорят, до сих пор есть у них потомки на свете. Иногда
поэты зовут их "хладноребрыми" - это оттого, что нет в них
настоящей живой жизни, есть только желание рушить и убивать...
Но есть и такие, кому в кровь попало меньше яда, или яд рассеялся
с течением поколений, а может, иным Великанам попросту надоела
злоба и глупость - некоторые стали добрыми и гостеприимными,
и с ними дружат Боги и Люди.
Когда появился Имир, с ним вместе возникла корова Аудумла;
и, верно, неплохо доилась эта корова, если достало ее молока
на прокорм великану. Аудумле негде было пастись. Она лизала
соленые камни и к исходу третьего дня вылизала из них новое
существо, тоже во вс"м подобное человеку, хоть и не такое
большое, как Имир. И вовсе не злобное.
От него пошло славное племя Асов, вот почему его называют
Бури, то есть Родитель. Говорят, он был хорош собою, высок
и могуч. Он назвал своего сына Бор - Рожденный. Бор взял в
жены дочь доброго великана, и родились у них дети - Один,
Вили и Ве. Минуло время, и эти трое совершили такие славные
подвиги, что их назвали Богами и стали им поклоняться. Говорят,
младший, Ве, был самым первым жрецом, а старший, Один, подарил
Людям божественное вдохновение, поэзию и бешенство битвы.
Но об этом потом.
Немало пришлось потрудиться сынам Бора, братьям-Богам: сразились
они против злобного Имира, и говорят, будто множество Великанов
утонуло в его крови, когда он наконец пал. Братья кинули тело
Имира в самую глубину Мировой Бездны и сделали из нее Землю,
а из крови - озера, реки, моря. Кости Имира стали горами,
из осколков костей и зубов вышли скалы и валуны - недаром
они до сих пор торчат из воды, норовя пропороть днище доверчивому
кораблю... Из черепа Имира Боги построили небосвод, а мозг
бросили в воздух и сделали облака - вот почему так коварны
темные тучи, грозяшие то метелью, то градом. Потом Боги взяли
сверкающие искры, что летали кругом, вырвавшись из пламени
Муспелля, и прикрепили их к небу. Так получились неподвижные
звезды. Другим искрам Боги позволили летать в поднебесье,
но каждой назначили место и уготовили путь.
Между тем в мертвом теле Имира завелись черви; Боги наделили
их разумом и дали обличье, схожее с человеческим, и от них
пошел род Карликов - двергов. Они до сих пор живут под землей
и внутри скал и боятся солнечного света, потому что он превращает
их в камни. Карлики невелики ростом, но очень сильны. Так
сильны, что четверым из них Боги доверили поддерживать небо
там, где оно всего ближе к земле. Эти Карлики стоят по четырем
углам света, их так и зовут: Аустри, Нордри, Вестри и Судри
- Восточный, Северный, Западный, Южный.
Земля получилась округлая, а кругом нее глубокий Океан. Что
там за ним? Древняя бездна Гинунгагап, куда обрываются море
и суша и где по-прежнему нет жизни и света, лишь звездные
искры Муспелля да вековой холод Темного мира? Или, может быть,
там другие вселенные, устроенные другими Богами? И кажется
людям, что беспределен тот Океан и нельзя его переплыть...
ДВА
БРАТА И СКРЫВШИЙ ЛИЦО
Осеннее море с грохотом сотрясало гранитные
скалы. Ветер подхватывал брызги и нес вглубь страны, над ущелиями
фиордов, над каменными перевалами, мимо снеговых шапок вершин.
И даже орлы, гнездившиеся на неприступных утесах, с трудом
могли разглядеть далеко в море маленькую рыбацкую лодку.
Шторм давно сломал мачту, сорвал парус и утащил куда-то в
низкие тучи. Двое мореходов сперва пытались грести, но тяжелые
волны выхватывали весла из рук, да и силы кончились быстро
- ведь старшему из гребцов едва минуло десять зим, а младшему
и того менее - восемь. Это были Агнар и Гейррёд, сыновья Храудунга,
одного из самых знаменитых вождей Северных Стран. Буря уносила
их лодку от родного берега прочь. Братья едва успевали вычерпывать
холодную воду, хлеставшую через борта.
- Держись, Гейррёд! - крикнул старший брат младшему. - Мы
же викинги! Дымные очаги и теплые постели - это не для мужчин!
Агнар был доброго и веселого нрава: все ждали, что он сделается
хорошим вождем, справедливым и щедрым. Отцовские воины охотно
пойдут за ним, когда он подрастет.
Гейррёд отвечал:
- Пусть другие плачут или просят пощады.
Судьба младшего сына - всё в жизни добывать самому, и богатство,
и славу, и преданную дружину. Что ж, Гейррёд обещал стать
замечательным воином. Кровавое Копье - вот что значило его
имя.
Двое промокших мальчишек упрямо сражались с волнами, чувствуя,
как понемногу стынет кровь в жилах, как ледяной ветер высасывает
последние силы... Они были сыновьями вождя. Они хотели стать
викингами. Они не привыкли сдаваться.
Наконец, уже в ночной тьме, впереди заревел прибой, ощерились
белые буруны. Братья отчаянно вцепились в обледенелые борта,
предчувствуя гибель. Но вот диво: откуда-то из темноты вдруг
громко закаркали два ворона, и вздыбившаяся волна подхватила
лодку, пронесла над оскаленными клыками камней и вышвырнула
на незнакомую сушу. Обоим показалось, что это была не простая
волна. Поспешно выскочили сыновья Храудунга на скрипучий песок,
и - новое диво - тотчас встретили старика.
Был у него синий плащ, гулко хлопвший на стылом ветру, и широкополая
шляпа, низко надвинутая на единственный глаз. Он привел неудачливых
рыбаков к себе в дом и велел старухе раздуть пожарче огонь,
чтобы обсушить и согреть нежданных гостей. А поскольку осенние
шторма длятся подолгу, до самого снега, делать нечего - остались
они в том доме зимовать.
Многому научили братьев старик со старухой. И так вышло, что
Агнар привязался больше к хозяйке, а Гейррёд - к хозяину.
Когда же наступила весна, старик дал детям вождя хорошую новую
лодку, и, как по волшебству, немедля задул попутный ветер.
Стали прощаться. Старик отозвал Гейрр"да в сторону:
- Ты понравился мне. Знай же, что ты был гостем Одина, Отца
Богов и Людей. Знай еще: я помогу тебе стать знаменитым вождем,
таким же, как твой отец.
Быстро принес ветер лодку к родному берегу. Вот показались
впереди горы, замаячили в морском тумане знакомые утесы возле
устья фиорда. Гейррёд первым выскочил на отцовскую пристань,
на просмоленные дубовые бревна... и вдруг оттолкнул лодку
с братом прочь, крикнув:
- Плыви теперь туда, откуда не возвращаются!
Вот так понял он милость Одина и обещание сделать его вождем.
Агнара унесло течением обратно в море, потому что в лодке
не было весел, и никто не заметил его в тумане и не явился
на помощь. А вероломный брат, как ни в чем не бывало, зашагал
ко двору Храудунга.
Люди узнали Гейррёда и приняли его с радостью. Оказывается,
его отец умер зимой, и вот Гейррёда посадили на почетное место
в доме и назвали вождем.
- Он сын хорошего отца, - промолвили старые, покрытые шрамами
воины и по обычаю ударили мечами в щиты. - Старший брат не
вернулся, но и в младшем добрая кровь!
Возмужал Гейррёд и сделался прославленным викингом: говорят,
была ему удача во всем. Но, знать, грызла все-таки его совесть
- женившись, назвал сына Агнаром, по брату. Так прошло много
зим...
И вот однажды воины привели к Гейррёду незнакомца, схваченного
у ограды двора.
- Колдун забрел в твои земли, вождь, - сказали они. - Ни один
пес на него не лает, даже самый свирепый!
У гостя была длинная седая борода, синий плащ на плечах и
широкополая войлочная шляпа, низко надвинутая на единственный
глаз. Не узнал Гейррёд своего воспитателя, слишком много времени
миновало.
- Свяжите-ка ему руки, чтобы не мог колдовать, - приказал
он воинам и обратился к седобородому: - А ну отвечай, кто
ты таков? И кто тебя подослал?
У Гейррёда было немало врагов, а в те времена враждующие вожди
часто подсылали один к другому злых колдунов - навести порчу,
отнять удачу, погубить урожай.
- У меня много имен, - ответствовал незнакомец. - Иногда меня
называют Гримниром - Скрывшим Лицо...
Голос его показался Гейррёду смутно знакомым. Но пленник замолк
и ничего больше не захотел говорить.
- Посадите его на пол меж двух очагов, - велел тогда Гейррёд.
- И пусть там сидит, пока не изжарится или не станет разговорчивее!
Так и было сделано с Гримниром: восемь ночей сидел он между
огнями. Одежда на нем прогорела до дыр и волосы скрутило жаром,
а нутро ссохлось от жажды. Иные не верят, что Отец Богов мог
быть схвачен смертными и не сумел уйти из пут с помощью волшебных
заклятий; должно быть, ни разу не пробовали эти люди творить
заклинания со связанными руками, да еще когда нет вблизи ни
капли воды...
А Гейррёд смотрел на его муки, потягивая вкусное пиво.
Но на девятый вечер вернулся сын вождя, Агнар, ходивший с
воинами в море. Было ему тогда десять зим, почти столько же,
сколько его отцу когда-то, когда пришла для него пора испытания.
Увидел Агнар связанного, измученного старика, услышал, что
произошло в доме - и тотчас подбежал к Гримниру с полным рогом
питья:
- Плохо поступает отец, пытая безвинного человека!
И затоптал огонь, подобравшийся к гостю так близко, что уже
тлел его плащ. Вот когда только разомкнул уста Гримнир и стал
говорить, и никто не мог двинуться с места, пока звучал голос
Одина, Отца Богов и Людей. Он сказал:
- Счастлив ты будешь, Агнар, племянник Агнара и сын Гейррёда,
потому что Бог Воинов желает тебе добра. Скоро ты станешь
вождем и повелителем могучей дружины. Никто еще не не получал
за глоток воды подобной награды...
И долго еще говорил Отец Богов, потому что вернулась к нему
божественная сила, и огонь не смел больше приблизиться. Поведал
он Агнару об Асгарде - славной небесной стране, о чертогах
Богов и о блещущей золотом Вальхалле, обители героев, не оскверненных
пороком. Рассказал о валькириях, о Мировом Древе и о волке
по кличке Обман, бегущем за Солнцем. Открыл сыну конунга прошлое
девяти древних миров и будущее Богов и Людей. И наконец вновь
повернулся к конунгу и назвал свое имя:
- Не в меру ты, Гейррёд, пьешь на пирах, помутился твой разум.
Много у меня имен, но Одином зовут меня Люди.
Тогда только упала с глаз Гейррёда мутная пелена, понял он,
кого предал на муку. В ужасе вскочил вождь с хозяйского места,
думая оградить Одина от огня... но соскользнул наземь меч,
что он держал на коленях, упал вниз рукоятью - споткнулся
хмельной Гейррёд и рухнул грудью на острие. Один же произнес
еще одно заклинание и исчез, а Агнара вскоре избрали вождем,
и говорят, что он правил долго и славно - ибо наградил его
Всеотец не только удачей и властью, как Гейррёда, но и высшей
мудростью, заповедными знаниями обо всех девяти мирах. Говорят
также, что у Агнара были дочери и сыновья, и он многое им
рассказал, чтобы сохранить драгоценную мудрость. Ибо память
живет дольше смертных Людей, дольше стального оружия, дольше
золота и серебра, зарытого в Землю...
ДЕВЯТЬ
МИРОВ
Славную работу исполнили Боги: из волос
Имира возникли деревья и травы, и зазеленела земля, начали
заселять ее звери и птицы, в воде завелись рыбы, по сырым
местам - змеи да ящерицы. И вот однажды шли сыновья Бора -
Один, Вили и Ве - берегом моря и увидали два дерева: могучий
ясень и рядом гибкую иву.
- Слышите, братья, как шумят они на ветру? - сказал задумчиво
Один. - По-моему, этим двоим скучно стоять здесь среди камней.
Вот бы им еще румянец жизни, дыхание да судьбу!
- Если бы они могли ходить и разговаривать, как мы, - сказал
Вили. - Поглядеть бы, что из этого выйдет!
- Мы станем сильней, если нам начнут поклоняться, - сказал
Ве, первый жрец.
Поразмыслили Боги, а потом взяли деревья и вырезали из них
Людей. Один, старший из братьев, дал им душу и жизнь, Вили
- разум и движение, а Ве наделил пригожим обликом, речью,
слухом и зрением. И дали мужчине имя Аск, то есть Ясень, а
женщине имя Эмбла, что значило Ива. Вместе с именами Боги
подарили Людям одежду - вот откуда пошел обычай дарить что-нибудь,
нарекая имя или прозвание.
Тогда, говорят, юные Боги взяли веки Имира и огородили ими
середину Земли, потому что по берегу океана и в неприступных
горах позволено было жить Великанам, и следовало Людей от
них защитить. Так был огорожен Срединный мир, Мир Людей, и
оттого зовется он Мидгард - "то, что огорожено". А Великанов
называли Турсами, Хримтурсами или Иотунами, и поэтому их мир
зовется Иотунхейм, а иногда еще Утгард - "то, что за оградой".
Там чужая, враждебная Людям земля, никогда не знавшая семени
и сохи. Там бродят людоеды-Тролли и страшные, покрытые инеем
Великаны - кто в шкуре волка, кто в чешуе змея, кто в оперении
орла...
Себе Боги отвели место на небе и назвали свой мир Асгард -
Крепость Асов, потому что Асами звалось племя первых Богов.
Другие Боги, племени Ванов, стали жить в мире Ванахейм. Карлики-дверги,
обитатели подземелий, взяли себе Нифльхейм - им с их огнедышащими
кузнечными горнами никакой мороз нипочем. Карлики неплохо
обжились в Мглистом Краю, начали рыть подземные ходы в Мидгард
и появляются, говорят, порою даже в Асгарде.
Когда родились существа, прозванные светлыми и темными Альвами,
те и другие тоже получили свои миры. А когда в жизнь вошло
зло и начали умирать Люди и Боги - появился Мир мертвых, угрюмый
мир Хель... Но об этом потом, а вначале все жили в покое и
тишине, и Асы веселились на зеленом лугу, играя золотыми фигурками
на доске. Говорят, все вещи и утварь в ту пору у них были
из золота, и оттого этот век иногда зовут Золотым.
В те времена Солнце, слепленное Асами из искр Муспелля, стояло
неподвижно на небе, и с ним стояла Луна. Но потом родилась
дочь у одного великана - сумрачная и темноволосая, и он назвал
ее Ночь. А вот ее сын удался веселым и светлолицым, потому
что муж Ночи был из Богов. Один дал матери и сыну двух коней
и две колесницы и послал в небо, чтобы каждые сутки объезжали
они всю землю.
До сих пор несется по небу Ночь и правит конем по кличке Инеистая
Грива, и каждое утро орошает землю пена, стекающая с его удил...
А конь Дня зовется Ясная Грива, и грива его озаряет землю
и воздух. Люди же нарекли времена суток именами матери и сына,
и с тех пор ведется обычай считать время в ночах, ведь Ночь
старше Дня, она ему мать.
А еще у одного человека было двое детей, прекрасных и светлых
лицами, и он звал дочь Солнцем, а сына Месяцем. Они тоже были
взяты Богами на небо, и девушка правит конями, впряженными
в солнечную колесницу. Коней зовут Арвак и Альсвинн - Ранний
и Быстрый, и под дугами у них висят кузнечные мехи, которые
раздувают Солнце и дают прохладу коням. А братец Месяц везет
на колеснице Луну, и говорят, что ему послушны все звезды.
И все было бы хорошо - но родились в Железном Лесу, в Иотунхейме,
два чудовищных волка - Обман и Ненавистник, и погнались за
светлыми колесницами, надеясь проглотить Солнце и Месяц. Век
за веком длится погоня и кончится только тогда, когда всему
миру придет пора гибнуть в огне и вновь возрождаться... Но
об этом
потом.
ЧУДЕСНОЕ
ДЕРЕВО
Все, что делается смертными, живущими на земле, в начале времен
уже было сделано кем-нибудь из Богов. Боги возвели самую первую
стену, сшили самую первую одежду и вылепили самый первый горшок.
Боги принесли самую первую жертву и составили самый первый закон.
Вот почему так трудно обрести что-нибудь новое: сложить песню,
построить корабль, открыть в море неизвестные острова. Потребны
для этого великий ум и немалая смелость: как знать, добрый или
злой дух послал открывателю вдохновение? И чего ждать от перемен
- добра или худа?..
Оттого всякое новое дело, будь то сев или битва, лучше начать
мудрому, знающему человеку. Оттого так держатся люди старых
заветов - сквозь поколения и поколения несут они знания и законы,
подаренные Людям Богами на самой заре времен, когда не было
вражды и раздора. Вот почему ругают старые молодых - не так,
мол, живете!
...Говорят, в древности люди строили свои дома у подножий могучих
деревьев, чтобы крепкие стволы служили опорой. Они хотели устроить
свои жилища подобно Вселенной: ведь посередине ее Боги вырастили
дерево, чтобы оно пронизало собой все девять миров и связало
их воедино. Это дерево - ясень, и говорят, что нет равных ему
по мощи и красоте. Проросло оно из нижних миров, ствол поддерживает
Мидгард людей, а крона - выше небес, и если нужно кому путешествовать
между мирами, нет лучшей дороги.
Три корня у дерева, и далеко расходятся эти корни. Один - у
Асов на небесах, другой - у инеистых Великанов, там, где прежде
была бездна Гинунгагап. А третий корень тянется к Темному Миру
Нифльхейм, и все еще бурлит под ним поток Кипящий Котел. В ядовитом
источнике поселился злобный дракон Нидхёгг, он грызет корень
ясеня, надеясь погубить Людей и Богов... Под тем корнем, что
в Иотунхейме, тоже бьет ключ, и всякий, кому доведется испить
из него, обретает знание и мудрость. Ведь род исполинов - древнейший.
Но самый священный источник бурлит под тем корнем, что оказался
на небе. Такова, говорят, его священная сила, что все попавшее
в его воду становится белым, как пленка, лежащая под скорлупою
яйца. Вот почему все белое называют прекрасным, вот почему светловолосые
люди красивее темноволосых.
А еще живут в том источнике прекрасные белые птицы - два лебедя.
От них пошел весь лебединый род, ибо таково уж свойство Мирового
Древа: хоть и зовут его ясенем, но расцветают на нем все цветы,
какие только можно найти на земле, зреют все плоды и все семена,
а в ветвях живут все звери и птицы, там их дом, оттуда сходят
они наземь, чтобы родиться. Листья ясеня служат им пищей - оленям,
козам, коровам и даже волкам, ибо Асгард слишком священен, чтобы
там могла быть пролита кровь.
Возле чудесного родника Боги судят свой суд. Говорят, там стоит
прекрасный чертог, и из него навстречу Богам выходят три девы:
Урд, Верданди и Скульд. Прошлое, Настоящее и Будущее - вот что
значат их имена. Их называют Норнами, провидицами судьбы. Им
ведомо все, что произойдет с Людьми и с Богами. Рождается человек,
и тотчас являются к нему Норны - судить судьбу. Урд, Верданди
и Скульд - главные Норны, но есть еще много других, добрых и
злых. Неравные дают они людям судьбы: у одних вся жизнь в довольстве
и почете, у других, сколько ни бейся, ни доли, ни воли, у одних
жизнь длинная, у других - короткая. Людям кажется, все дело
в том, что за Норны стояли у колыбели: если они добры и из хорошего
рода, наделят новорожденного хорошей судьбой. Если же человеку
выпали на долю несчастья, так судили злые Норны. Бывает и так,
что родители малыша забудут позвать какую-нибудь из Норн или
обидят ее на пиру, и в отместку она нагадает такое, что трудно
поправить даже Богам.
Но достойно прожить доставшуюся жизнь, будь она счастливой или
бессчастной - дело самого человека, тут никто ему не помощник.
Норны черпают из священного источника воду и поливают ясень,
чтобы не засохли и не зачахли его ветви и гниль не завелась
на стволе, чтобы крепко стояли девять миров...
|